Калмыцкое сватовство со стороны жениха. Сценарий калмыцкой свадьбы. Уважение к старшим

Т. И. Шараева

«СМОТРИНЫ ЖЕНИХА» В ТРАДИЦИОННОЙ КАЛМЫЦКОЙ СВАДЬБЕ

(по литературным данным)

Работа представлена Центром азиатских и тихоокеанских исследований института этнологии и антропологии Российской Академии наук. Научный руководитель - доктор исторических наук, профессор Н. Л. Жуковская

В статье рассматриваются обряды смотрин жениха, которые в XIX - начале XX в. в структуре калмыцкой свадьбы представляли собой самостоятельный этап. Реконструкция обрядов и ритуалов смотрин жениха по литератур-

ным данным позволяет утверждать о матрилокальном характере брачных отношений в прошлом у калмыков.

Ключевые слова: жених, обряды, калмыки, реконструкция.

"VIEWING OF THE GROOM" IN THE KALMYK WEDDING STRUCTURE

(based on literary data)

The article covers the ceremonies of viewing of the groom, which were an independent stage in the Kalmyk wedding structure in the 19th - early 2Ф centuries. Reconstruction of the ceremonies and rituals according to the literary data makes it possible to speak about the matrilocal character of marriage relations among the Kalmyks in the past.

Key words: groom, ceremonies, Kalmyks, reconstruction.

Традиционная свадьба - сложный комплекс обычаев и обрядов, вобравших в себя мировоззренческие, социальные, правовые нормы и эстетические представления народа. В свадебном цикле калмыков исследователи выделяют три основных этапа: предсвадебный, собственно свадьба и послесвадебный. За последнее столетие структура свадебной обрядности у калмыков претерпела значительные изменения, вызванные переходом от кочевого образа жизни к оседлому, влиянием культуры соседних народов, а также последствиями пребывания в иноэтничном окружении и под строгим надзором в период незаконной депортации калмыков в восточные районы страны (1943-1957 гг.) и т. д. Из структуры калмыцкой свадьбы полностью исчезли многие этапы, обусловленные в прошлом спецификой кочевого быта, традиционного мировоззрения, формой брака, например смотрины жениха.

Описание свадебного этапа смотрин жениха в калмыковедческой литературе носит фрагментарный характер. Поэтому целью данной статьи является попытка обобщения и реконструкция полного цикла обрядов смотрин жениха, а также исследование функций и ролей участников и семантических значимых моментов этапа в традиционной свадебной обрядности у калмыков.

В современных ритуалах «проверка» хозяйственных способностей и личных качеств жениха (смотрины) проводится во время самой свадьбы, хотя в прошлом смотрины же-

ниха (кюрг узюллгн) представляли собой самостоятельный этап предсвадебного цикла, наряду со смотринами невесты (хадмуд хя-ялгн), предварительным сговором, сватовством (гурвн бортх), кройкой и шитьем постельных принадлежностей и одежды (хулд ишклгн/эд ишклгн).

Смотрины жениха (кюрг узюллгн) в конце XIX - начале XX в. представляли собой четвертый визит предсвадебного цикла, при этом он проводился представителями двух субэтнических групп калмыков (торгутов и дербетов) , а в культуре третьего субэтноса - хошутов - обряд смотрин как самостоятельный цикл отсутствовал, так как весь свадебный цикл проходил на стороне невесты . Различные названия этого этапа (смотрины жениха кюрг узюллгн или «курген залиган» (букв. показ жениха); «четыре бортхи» - по количеству сосудов привозимого с собой спиртного; посылка баранины хёёня мах эгелген -жених обязательно должен был везти целую тушу барана , «кург кургх» (букв. привезти, доставить жениха)), отражают главное действо - показ жениха родным невесты и его приобщение к роду невесты. В данной статье будет использоваться общий термин «смотрины жениха».

Специальный этап смотрин жениха регулировался традиционными установками, определяющими состав участников, обмен дарами и др. На смотрины приезжал сам жених с большой группой родственников и

друзей численностью «не менее четырех, но всегда более и даже по несколько десятков» . У представителей субэтнической группы торгутов жениха сопровождала мать или сноха бер (жена его брата или дяди) . Гостевой «поезд» жениха возглавлял старший из близких родственников жениха (ахлачи), чаще всего брат отца (авга), обладавший даром красноречия, смекалкой, хорошо знающий традиционную обрядность и фольклор. Время и день отправления поезда определяли у астролога (зурхачи).

Количество привозимого женихом угощения зависело от материального состояния его семьи. Помимо обязательных четырех кожаных сосудов бортха с молочной водкой, участники визита везли определенное количество спиртного для угощения всех гостей, их количество у разных субэтнических групп калмыков варьировалось. По традиции жених со свитой привозил также вареное мясо нескольких баранов , «... сушки, конфеты, пряники, виноградное вино» , кисломолочный напиток цаган идян, кроме того, «. одну доску калмыцкого чая, белый платок (с завязанной в нем серебряной монетой) . Состоятельные семьи приводили упитанную лошадь, чтобы заколоть ее по приезде на место для угощения . Жених из состоятельной семьи приводил невесте лошадь в качестве подарка, привозил дорогостоящие предметы национальной одежды (шубы, халаты), а также деньги; малоимущие калмыки ограничивались простыми подарками в виде одежды и отрезов ткани .

Прежде чем появиться в поселении (хо-тон) невесты, посылали вестового с оповещением о приезде. Приближение к кибитке родителей невесты осуществлялось по ходу движения солнца (зёв эргяд - букв. правильно поворотясь) в следующем порядке: впереди ехали два-три всадника во главе со старшим, подвода тергн с подарками и угощением, затем остальные верховые. По свидетельству И. Бентковского, «гостей встречали все мужчины хотона, от мала до велика, один только хозяин с почетнейшими гостями, собравшимися на пир, и женщины не выходят

на встречу - этого не позволяет этикет» . Обычай встречать всех гостей всеми родственниками-мужчинами невесты, подтверждают и другие этнографы .

Вхождение гостей в кибитку родителей невесты предваряла обязательная проверка всех привезенных подарков, «причем особое внимание обращается на то, чтобы в сваренном баране были все съедобные части: недостаток одной из них может вызвать отказ или отсрочку» . Согласно этикету, входили в кибитку по старшинству и по утвержденному традициями порядком: первыми входили глава делегации (ахлачи) и самый молодой участник, который вносил кисломолочный продукт (цаган идян), затем остальные участники делегации. Жених входил последним. Мужчины садились в правой, мужской части кибитки, а женщины - в левой. Прибывшие гости сами (кроме жениха и руководителя поезда ахлачи) заносили привезенное угощение и спиртное, которое оставляли в левой («женской») части кибитки. Указанный ритуал приема жениха с его делегацией в современной свадебной обрядности исполняется, как правило, во время приезда свадебного кортежа за невестой. Жених должен был совершить обязательный ритуал подношения своих сакральных родовых маркеров в виде нитей (лент) определенного количества и цвета и лоскута белой ткани родовым покровителям рода невесты . Символика приобщения характерна для ритуала кормления перед всеобщей трапезой всех участников кисломолочным продуктом (цаган идян), привезенным женихом. Движение чаши с напитком непременно осуществлялось по ходу движения солнца.

Во время обрядовой трапезы строго соблюдались правила застольного этикета: сначала всегда подавали свежесваренный молочный чай, затем спиртное и мясо, привезенное гостями, после чего хозяева выставляли свое спиртное и угощение. И в том и другом случае выделялась небольшая часть -первинки всех видов угощения в качестве подношения духам предков (дееджи) и семейному очагу; спиртным совершалось обязательное кропление (цацал). Это порядок

свадебной трапезы во многом сохранился до настоящего времени. Традиционно у калмыков после совершения кропления первая порция спиртного разливается по старшинству молодыми людьми со стороны хозяев. Однако И. Бентковский, единственный из исследователей, который в конце XIX в. зафиксировал совершенно иной вариант застольного этикета. Так, первую порцию спиртного жених лично подносил будущему тестю, который, совершив кропление, произносил благопожелание и выпивал. Затем, соблюдая старшинство, жених угощал всех родственников и гостей со стороны невесты. После этого разносили чай и остальное угощение , т. е. начиналась собственно обрядовая трапеза. В начале XX в. на смотринах жениха проводился ритуал «хош еря-хю» в специальной кибитке, которую гости привозили с собой и устанавливали в хотоне невесты. После официального приема гости выходили из кибитки и устраивались в ней. Как отмечал У. Душан, «... спустя некоторое время приходило несколько человек к гостям со сваренным калмыцким чаем и спиртными напитками. Этот приход со стороны невесты к гостям называется «хош еряхю» - «произносить благопожелание помещению гостей». Гости совместно с пришедшими выпивают все принесенное. В это время хозяева приглашают всех своих родственников и знакомых и угощают» .

В дальнейшем гости и участники смотрин условно делились на две возрастные группы, которые размещались в разных кибитках: в одной пировала молодежь, в другой -представители старшего поколения. Пиршество на смотринах жениха с обильным угощением и танцами длилось несколько дней. В первый день жених с друзьями должен был постоянно находиться в кибитке с гостями и родителями невесты, раскуривать и подносить им трубки, угощать гостей со строгим соблюдением всех правил традиционного этикета. Жених старался строго соблюдать этикет, вел себя степенно, скромно, воздерживался от выпивки . Местонахождение жениха на протяжении смотрин указано в источниках различно: с молодежью , вместе с родными невесты в кибитке ее родителей , возле будущего тестя в почетной части кибитки . Нахождение жениха с молодежью может рассматриваться как приобщение к одновозра-стной группе. Согласно традиционному этикету, находясь вместе с родными невесты, он сидит у порога. Здесь его роль как участника завуалирована, он проходит своеобразную инициацию, так как выполняет все требования и сидит на непочетном месте. Расположение жениха рядом с тестем подчеркивает его высокий статус участника смотрин. Это может быть объяснено тем, что он приобщается в качестве нового члена семьи и уже получает статус близкого родственника, здесь -акцент на установление и признание родства.

На протяжении всего пира родные невесты старались определить личные качества жениха: его смекалку, ловкость, умение и знания по различным вопросам хозяйственной деятельности. В некоторых случаях для проверки хозяйственных способностей жениха родственники невесты поручали ему заколоть и разделать овцу. При невозможности совершить разделку овцы женихом самостоятельно допускалось участие его друзей. Кто-нибудь из пожилых родственников невесты подавал жениху сваренную баранью ножку (шиир), непременный атрибут ритуала «зе бярлгн». С нее жених должен был срезать мясо, мелко накрошить его и подать старикам. По тому, как мелко и быстро жених накрошит мясо, оценивались не только хозяйственные способности жениха, но и будущая жизнь молодой семьи. Примета означала, что они будут многодетны и состоятельны . В свадебной обрядности калмыков вручение жениху бараньей ножки на смотринах указывает на сохранившиеся черты института аванкулата. Термином «зе» у калмыков называют племянников по материнской линии. У калмыков род матери занимает активную позицию, почти наравне с отцовским родом. Родство по материнской линии на-хцхнр считается особо близким. У калмыков существовал строгий запрет на брак с родственницами по отцовской линии до 7-9-го колена. Чаще выбирали невест из отдаленных

хотонов или другой субэтнической группы. Предпочтения в выборе невесты для заключения брака отдавались родственницам по линии матери. Такой брак даже поощрялся и считался наиболее желательным и прочным . По этому случаю у калмыков есть пословица: «Мужчина, женившийся на родственнице по линии матери, будет счастлив всю жизнь». Брат матери нахцх выступал в роли «второго» главы во время проведения обрядов свадебного комплекса. В обязанности брата матери нагц входили постоянная финансовая помощь племянникам, выделение доли скота и т. д.

По просьбе родственников невесты жених исполнял сольные танцы, которые были призваны показать его умение и ловкость жениха, пластику тела, отсутствие у него физических недостатков, пел или играл на домбре, что также являлось проверкой его личных качеств, при этом он не имел права отказаться от требуемых от него действий. О достоинствах и недостатках жениха судили также по сопровождающим его спутникам. Характерен для таких случаев исполняемый двумя юношами танец «Хавчур» (букв. тиски, зажим), состоявший из комплекса спортивно-акробатических приемов, требовавших большой силы и ловкости. Так, «...один стоял на плечах другого во весь рост или сидел у него на плечах, свесив ему на грудь ноги. В другой фигуре танца "Хавчур", наиболее ловкий юноша обхватывал ногами талию своего товарища, после чего, приблизившись к старшему свату "ахлачи", брал у того трубку, кисет и, свешиваясь головой вниз, набивал трубку табаком, закуривал ее и затем возвращал хозяину» . Исполнение этого танца женихом вызывало особую похвалу. В современной свадебной обрядности калмыков обязательное исполнение сольного танца женихом проводится во время самой свадьбы.

Интерес всех участников смотрин вызывали песни, сопровождавшиеся подношением (сёнгин дун), которые исполнялись участниками смотрин с обеих сторон, «чтобы публично выразить кому-то глубочайшее уважение и засвидетельствовать свою признатель-

ность и особое расположение» . Выбор песни предоставлялся поющим. Закончив петь песню, исполнитель подносил чашу тому, кому предназначалась песня. Адресат выпивал напиток, произносил благопожела-ние и возвращал чашу, положив в нее деньги. Если песню с подношением исполнял жених, то это расценивалось как проявление самого высокого уважения к гостям. Тестю жених подносил чашу, опустившись на одно колено . В настоящее время практика исполнения песен с подношением частично утрачена.

В первый день визита женихом подносились подарки родителям невесты, близким родственникам. Невесте он вручал подарок вечером первого дня в кибитке, где гуляла молодежь, причем согласно традиционному этикету «стоя перед ней на левом колене, склонив голову, держа подарки в правой руке, и поддерживая левой рукой локоть правой» . По утверждению И. Житецко-го, невеста обязательно получала шубу или халат . Привезенные подарки невеста тщательно рассматривала с подругами, чтобы не просто оценить подарки жениха, а показать их всем присутствующим. Взамен она одаривала жениха каким-нибудь подарком, например, собственноручно вышитым кисетом .

На второй день жених со свитой посещал дома родственников невесты по отцовской линии, где их обильно угощали . В этот день ему разрешали находиться в кибитке с молодежью, где его снова заставляли танцевать и петь подружки невесты. При этом они старались всячески «навредить» гостям: забирали и прятали предметы конской сбруи, мешали им в проведении тех или иных действий, больно били ладошками по спине и т. д. Как отмечал Житецкий, «. жениха садят на подушки, и между танцами на него нападают девушки и бьют руками, плетьми и чем пришлось» . Жених и все его сопровождающие должны были сносить все без сопротивления, «. они должны были молчать и перенести это и стараться не доводить дело до недоразумения» .

У калмыков в циклах свадебной обрядности немаловажная роль отводилась молодежным играм. На смотринах молодежь также проводила игры, с целью проверки ловкости и способностей друг друга. Например, в шуточной игре «Проверка на сундуке» молодых людей, чаще со стороны жениха, усаживали на сундук на колени и предлагали поднять ртом с земли деньги или платок. Чаще всего испытуемый под общий смех падал с сундука. За невыполненное задание подружки невесты заставляли его плясать. Если парню удавалось выполнить задание, то девушки его хвалили, подносили в чашке молоко и одаривали носовыми платочками, кисетами и кошельками. В игре «Плетение пуговиц из струны», молодым людям предлагали распустить специально сплетенную и предварительно намоченную пуговицу из струн домбры, что было довольно трудно сделать. Такие попытки были обычно безрезультатными, поэтому молодых людей заставляли петь, плясать, рассказывать сказки .

В структуре традиционной калмыцкой свадьбы смотрины жениха имели еще один термин - «кург кургх», что означает «привезти, доставить жениха». Термином кюргн в калмыцком языке обозначается и жених, и зять. Невеста до проведения обряда бракосочетания называется кююкн (букв. девушка), после - сноха бер. Изменение социального статуса свидетельствует, по нашему мнению, о том, что в прошлом жених доставлялся к

семье невесты и получал статус зятя, при этом термин кюргн был нарицательным. Сопровождающие жениха участники свадебного поезда маркируются выражением кюргю-лин улс (букв. те, кто доставляют/люди, что доставляют). Аналогичным выражением обозначаются родственники невесты, сопровождающие ее на сторону жениха. По нашему мнению, это указывает на матрилокальные черты брака у калмыков в прошлом, что подтверждается и совершаемым женихом ритуалом подношения родовых маркеров. Упоминания о бытовании подобного обычая нашли свое отражение в фольклоре калмыков и героическом эпосе «Джангар».

Таким образом, многочисленные данные о смотринах жениха у калмыков позволяют утверждать о сохранении некоторых обрядов и ритуалов в трансформированном виде в современной свадебной обрядности у калмыков. Обрядовые функции смотрин жениха в свадебном комплексе у калмыков позволяют предположить о матрилокальном характере брачных отношений у калмыков в прошлом. Об этом говорит и термин смотрин жениха «кург кургх», что предполагало переезд жениха к родителям невесты. Жениха с друзьями встречали только мужчины, что указывает на присоединение к мужскому сообществу стороны невесты. Многочисленные испытания, проводимые родными невесты, были призваны облегчить процесс интеграции чужака/нового члена в социум невесты.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Бадмаева Т. Б. Калмыцкие танцы и их терминология. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1992. 96 с.

2. Бентковский И. В. Женщина - калмычка Больше-Дербетскаго улуса в физиологическом, религиозном и социальном отношении // Сборник статистических сведений о Ставропольской губернии. Ставрополь, 1869. Вып. 2. С. 141-198.

3. Борджанова Т. Г. Обрядовая поэзия калмыков (система жанров, поэтика). Элиста: Калм. кн. из-во, 2007. 307 с.

4. Душан У. Д. Обычаи и обряды дореволюционной Калмыкии // Этнографический сборник. Элиста, 1976. Вып. 1. С. 5-88.

5. Житецкий И. А. Очерки быта астраханских калмыков (этнографические наблюдения 18841886 гг.). М.: Типография М. Г. Волчанинова, 1893. 5 с.

6. Научный архив Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН (НА КИГИ РАН). Ф. 6. Оп. 2. Д. 132.

7. Небольсин Н. И. Очерки быта калмыков Хошоутовского улуса. СПб., 1852. 193 с.

8. Хабунова Е. Э. Калмыцкая свадебная обрядовая поэзия. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1998. 224 с.

9. Хабунова Е. Э. Очаг (обряды и обрядовый фольклор жизненного цикла калмыков). Элиста: АОр «НПП «Джангар», 2005. 205 с.

10. ШалхаковД. Д. Семья и брак у калмыков. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1982. 86 с.

11. ЭрендженовК. Э. Золотой родник. Элиста, 1985. 127 с.

12. Эрдниев У. Э. Калмыки (конец XIX - начало XX в.). Историко-этнографические очерки. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1970. 311 с.

1. Badmayeva T. B. Kalmytskiye tantsy i ikh terminologiya. Elista: Kalm. kn. izd-vo, 1992. 96 s.

2. Bentkovsky I. V. Zhenshchina - kalmychka Bol"she-Derbetskago ulusa v fiziologicheskom, re-ligioznom i sotsial"nom otnoshenii // Sbornik statisticheskikh svedeniy o Stavropol"skoy gubernii. Stavropol", 1869. Vyp. 2. S. 141-198.

3. Bordzhanova T. G. Obryadovaya poeziya kalmykov (sistema zhanrov, poetika). Elista: Kalm. kn. iz-vo, 2007. 307 s.

4. Dushan U. D. Obychai i obryady dorevolyutsionnoy Kalmykii // Etnograficheskiy sbornik. Elista, 1976. Vyp. 1. S. 5-88.

5. Zhitetsky I. A. Ocherki byta astrakhanskikh kalmykov (etnograficheskiye nablyudeniya 18841886 gg.). M.: Tipografiya M. G. Volchaninova, 1893. 5 s.

6. Nauchny arkhiv Kalmytskogo instituta gumanitarnykh issledovaniy RAN (NA KIGI RAN). F. 6. Op. 2. D. 132.

7. Nebol"sin N. I. Ocherki byta kalmykov Khoshoutovskogo ulusa. SPb., 1852. 193 s.

8. Khabunova E. E. Kalmytskaya svadebnaya obryadovaya poeziya. Elista: Kalm. kn. izd-vo, 1998. 224 s.

9. Khabunova E. E. Ochag (obryady i obryadovy fol"klor zhiznennogo tsikla kalmykov). Elista: AOr «NPP «Dzhangar», 2005. 205 s.

10. Shalkhakov D. D. Sem"ya i brak u kalmykov. Elista: Kalm. kn. izd-vo, 1982. 86 s.

11. Erendzhenov K. E. Zolotoy rodnik. Elista, 1985. 127 s.

12. Erdniyev U. E. Kalmyki (konets XIX - nachalo XX v.). Istoriko-etnograficheskiye ocherki. Elista: Kalm. kn. izd-vo, 1970. 311 s.

Здравствуйте, любознательные читатели! Сегодня нам предстоит заглянуть в юго-восточный уголок европейской части России, где в междуречье Дона и Волги раскинулась Калмыкия. Это единственная страна в Европе, где исповедуют . Данная религия сильно повлияла на калмыцкие обычаи и традиции.

О них мы и поговорим.

Историческое прошлое

Калмыки, потомки западномонгольских ойратов, перебрались в низовья Волги в середине XVII века, когда у них произошли разногласия с другими обитателями Джунгарского ханства.

На новом месте было образовано Калмыцкое ханство. Позднее оно было упразднено российскими государями.

Калмыцкому народу пришлось пережить тяжелейшие несчастья во время существования в составе СССР. Они потеряли автономию, подверглись депортации, в результате чего лишились больше половины своего населения.

Только к 60-м годам прошлого столетия калмыков реабилитировали. Сейчас их государство входит в состав Российской Федерации под названием Республика Калмыкия.

В ней два государственных языка – русский и калмыцкий.

Калмыки и лотос

Несмотря на пережитые трудности, калмыки не теряют оптимизма. Возможно, помогает им в этом следование древнему буддийскому учению.

Калмыкия – единственное государство в мире, у которого и на гербе, и на флаге изображён лотос. По-калмыцки, – это «бадм». А на санскрите – «падма», на тибетском языке – «пад-ма».

Калмыцкий народ почитает бодхисаттву сострадания Авалокитешвару, который изображается несущим этот цветок. Именно к нему они обращают свою молитву «Ом мани падме хум», что в переводе означает «О, сокровище, в сердцевине лотоса!»

Из трёх видов лотоса, один, индийский, растёт на берегах Волги. Дальше, на север от этого места, его уже не встретишь, да и во всей Европе он водится только здесь. Калмыки гордятся тем, что могут наслаждаться его цветением в природных условиях.

Они считают, что их народ удостоился особого права жить рядом с местом произрастания этого чуда и иметь его на своих государственных символах. Нередким калмыцким именем является Бадма, существует множество фамилий, образованных от этого корня: Бадмахалгаев, Бадмаев, Бадминов и др.

Повседневная жизнь

Так как калмыки являлись кочевниками, то и жильё у них было передвижное, называемое «кибитка» — подобие , утеплённой войлоком. Летом в ней было прохладно, зимой – тепло.

В кибитках обитали более зажиточные кочевники, так как обтягивалась она кошмой из овечьей шерсти, а для этого надо было иметь домашний скот.

Бедные калмыки не могли себе такого позволить в быту. Их жилища назывались джолум и сооружались из камышовых снопов, устанавливаемых по кругу и связанных вверху наглухо.

Они были без окон, и внутри было темно. Для утепления использовалась глина, которой джолум обмазывался изнутри и снаружи. В нём было очень холодно, что иногда даже служило причиной смерти жильцов.

Кстати сказать, раньше у калмыков не было принято хоронить умерших. Их оставляли в степи на съедение хищникам. Сейчас на похороны приглашают ламу, который «указывает» путь отошедшему в мир иной.

Символичные кушанья

Самым любимым лакомством местных жителей являются борцоки. Раньше их могли позволить себе только богачи, из-за дороговизны и недоступности пшеничной муки.

Существует свыше десяти разновидностей этих лепёшек, и каждый вид имеет глубокий смысл и предназначение.

в виде солнца обязательны на праздники;
в форме бублика символизирует бесконечность жизненного колеса – сансары, непременно вкушаются за столом во время празднования Зул;
как рогалик напоминают верхнюю часть коровы и преподносятся с напутствием увеличения поголовья крупного домашнего скота;
формой напоминающие часть или целого барашка, дарятся, чтобы у хозяина было больше овец, символически представляют древнее заклание животных;
похожие на конскую внутренность – кит – символизируют обилие еды;
небольшого размера – хорха – преподносятся с тем, чтобы было больше детей или скота;
шор белг, как штыки, показывают решимость защищаться от недругов;
шовун, в виде птичек, возвещают о приходе весны.

Это далеко не полный перечень таких мучных изделий, которые, по замыслу калмыков, указывают на взаимосвязь всего живого в мире, его причинно-зависимое происхождение в соответствии с одним из буддийских положений.

Главные торжества

Среди главных праздников в калмыцкой культуре необходимо отметить Зул, что значит «лампада». Первоначально его посвящали рождению Вселенной, а затем это стал общенациональный день рождения, в который каждый калмык становится старше на год. Этот же день символизирует наступление начала следующего года.

В местном календаре существует месяц Коровы, вот в его 25-й день и отмечают этот праздник. Так как Вселенная возникла из-за взрыва, во время празднования должно быть много огня. Связывают этот знаменательный день также и с паринирваной Цонкапы, который основал буддийскую школу .

Другой известный праздник – это Цаган Сар. Во время него празднуют приход весны. Длится он целый месяц, в течение которого ходят друг к другу в гости, одаривают подарками, вкусно угощают.

И в Зул, и в Цаган Сар положено поставить подношение бурханам (скульптурным фигуркам будд) – дееж, и зажечь перед ними лампаду.

Народная этика

У калмыков существует самобытная система морально-этических правил, передаваемая из поколения в поколение и неукоснительно соблюдаемая.

Старшим оказывается уважение и почёт. Их пропускают первыми и поддерживают при входе, помогают подготовить коня в дорогу, предлагают лучшую еду и чай прежде, чем другим.

После перекочевания на новое пастбище, пожилых людей угощают, чтобы они благословили новое место. Когда старшие разговаривают, им не перечат, не перебивают, прислушиваются к их советам, никогда не повышают голос в их присутствии.

Во время праздников говорить йорялы – благопожелания – тоже предоставляется тем, кто старше. Они же употребляют крепкие напитки, молодым это не дозволено.

Вся вековая мудрость калмыцкого народа собрана в его героическом эпосе под названием «Джангар». Он описывает подвиги богатырей, которые проживают в несуществующей стране Бумбы.

Эпосу около тысячи лет, и сохранился он до наших дней благодаря жителям, которые наизусть знали все его песни и передавали их устно следующим поколениям.

У калмыков не принято хвалить своих жён, но для укрепления духа и поднятия авторитета повсеместно расхваливают мужчин. Существует даже пословица «Без похвалы нет богатыря».

Родственные связи

В былые времена калмыки жили кланами – хотонами. Каждый хотон назывался по имени главного в роду.

Считалось очень важным знать своих родственников до седьмого колена. Отцовская линия всегда главенствовала в доме, так как мать приходила в семью из другого рода.

Примерно до четвёртого колена родственники были близкими, а с пятого до седьмого – считались дальними. Родственникам по отцовской линии не дозволялось вступать в брак между собой, так как потомство рождалось в таком случае больным, и род ослабевал.

Свадебное таинство

В более далёкое время сватовство в Калмыкии проходило в три этапа:

знакомились семьями в доме невесты;
сватались с обсуждением за столом меню будущей свадьбы, подарков и состава свадебного поезда;
договаривались о дне церемонии.

В наше время всё происходит быстрее. Гелюнг (буддийский монах) определяет один благоприятный день для сватовства и второй — для самой церемонии.

Подготовка к свадьбе включает интересные обряды. Невесте обрезают прядку волос, ногти, чтобы она не унесла из дома счастье своей семьи. Жених готовит свадебный поезд, который должен был состоять из нечётного количества, 9 или 11, женатых мужчин.

Перед празднованием полагается совершить омовение рук и ополаскивание рта и помолиться перед бурханом. Само оно длится недолго, так как к обеду невесту нужно доставить в дом жениха.

После застолья невеста надевает платок, молится бурханам, пьёт молоко и уходит из отчего дома. Её приданое грузят в свадебный поезд, и молодые уезжают.

Заключение

Калмыки – удивительный народ, который имеет богатейшее культурное и духовное наследие. Его представители отличаются высокой нравственностью, мудростью и простотой.

В свадебной обрядности калмыков сватовству предшествовал предварительный сговор. До начала XX в. этот процесс занимал довольно продолжительный период и состоял из нескольких поездок родных жениха к родным невесты. Они не предавались широкой огласке на случай, если одна из сторон решит расторгнуть сговор, при котором ни одна из сторон не несла никаких материальных потерь. Если же расторжение сговора происходило после сватовства, то отказавшая сторона должна была возместить все потраченные средства пострадавшей стороне.

Сватовство проводилось примерно через месяц, во время третьего визита родных жениха, и носило название «три бортхи». Число сватов могло достигать 9 человек (обязательно нечетное количество). В набор привозимых с собой продуктов входили три бортхи водки, связки борцоков, сладости для детей, туша свежезабитого барана вместе с овчиной. Сваренная голова привезенного барана вместе с другой пищей подносилась в качестве жертвоприношения родовым божествам в доме отца невесты. Особую обрядовую символику имели предметы, привозимые сватами: белый платок с завязанными в него серебряными монетами и клей. Белый платок символизировал чистоту помыслов, клей означал неразрывность брачного союза, а серебряные монеты – символ богатства, счастья, долголетия. Обряд сватовства у калмыков обязательно включал в себя обмен подарками. Состоятельные семьи в качестве подарка родителям невесты привозили дорогие шубы и приводили коня. В малообеспеченных семьях ограничивалось дарением наплечной одежды, платков, поясов и т.п. Прибывших со стороны жениха гостей, в свою очередь, должна одарить сторона невесты. Между сватовством и проведением основных свадебных церемоний нередко проходило несколько лет, и для обеих семей это связано с большой хозяйственной подготовкой.

В структуре традиционной свадебной обрядности калмыков четвертый визит носил название смотрины жениха. На смотрины приезжал сам жених с большой группой родственников и друзей численностью до 30 человек. Они привозили спиртное в обязательных четырех кожаных сосудах бортх, кумыс, сладости, чай, сваренное мясо нескольких баранов. Главное содержание обрядовых действий – знакомство жениха с родными невесты.

Одним из заключительных этапов подготовки сторон к свадьбе были кройка и шитье постельных принадлежностей и одежды. Эти обрядовые действия совершаются во время пятого визита родных жениха к невесте.

Свадьба – переломный момент в жизни каждого человека. Несомненно, что в первую очередь она имела социализирующее значение. По бытовавшему у калмыков мнению, человек только после свадьбы становится человеком. Близкие родственники обеих сторон оказывали посильную финансовую и материальную помощь в сборе необходимых средств для проведения основных свадебных церемоний. Традиционная калмыцкая свадьба состояла из следующих обрядов: выезд свадебного поезда со стороны жениха, встреча гостей родными невесты, обряды проводов и увоза невесты, встреча свадебного поезда стороной жениха, поклонение невесты и обряды вхождения в новую семью.

Для проведения основных свадебных церемоний сторона жениха определяла благоприятный день и оповещала родных невесты. У калмыков за невестой ездил сам жених в сопровождении большого количества друзей, мужчин-родственников по отцовской линии, двух замужних женщин.

По традиции свадебный поезд не подъезжает сразу к дому невесты. Сначала они получали разрешение от родственников невесты. Для этой цели отправляли в дом невесты специального вестового, верхом на лошади. С собой он вез угощения в виде молочного продукта, водки, сладостей и масла. Затем родные невесты разрешали въезд свадебного поезда жениха.

Свадебное пиршество продолжалось до утра. Калмыцкая свадьба – не только шумное пиршество с обильным угощением, танцами и песнями, но и своеобразное состязание между двумя родами: в мастерстве исполнения песен и танцев, в умении использовать в дискуссиях образцы устного народного творчества. Суть свадебной игры – противоборство двух роднящихся сторон, желание каждой стороны показать остроту ума, находчивость, умение вести полемику, стремление показать свое превосходство.

Точное время увоза невесты указывал монах-астролог, который присутствовал на пиру. Увозили невесту обычно на рассвете. По знаку астролога один из родственников жениха пробирался к невесте и касался ее рукой, что служило началом обряда увоза невесты и отделения от родного сообщества. Прощание невесты сопровождалось протяжными песнями в пределах дома. По традиции она угощала своих родных, поднося им напитки с песнями, в которых выражалась скорбь по утраченной девичьей свободе, любовь к родителям, печаль по поводу разлуки с родным домом, подругами. Прощание сопровождалось плачем невесты. Считалось, что чем горше будут рыдания, тем благополучнее будет ее новая жизнь.

Жениха и невесту со свитой встречали его представители на большом расстоянии от дома. Одного из возвращающихся домой высылали в качестве вестового в хотон жениха. Участники свадебного поезда и представители встречались на некотором расстоянии от хотона жениха, где совершали возлияние духам – хозяевам местности и угощались сами. Невеста должна была въехать в хотон жениха верхом на лошади. Прибыв на место, сразу начинали собирать кибитку молодых.

Во второй половине дня исполнялся обряд принятия невесты в род мужа. Перед обрядом бракосочетания происходило поклонение невесты новым родственникам, родителям мужа и семейному очагу. Невеста совершала на пороге троекратные поклоны солнцу как источнику света, тепла, жизни; большой берцовой кости овцы – просила о даровании ей сына; семейному очагу как символу семьи; духам предков; отцу и матери мужа.

До заката солнца проводили обряд бракосочетания, который совершал священнослужитель в кибитке родителей жениха. Молодым вручали обрядовую берцовую кость: жених держал ее левой рукой, а невеста правой. После слушания молитв, молодые совершали троекратные поклоны на пороге и у семейного алтаря. Завернув в ткань берцовую кость, символ брачного союза, помещали за изображения божеств и хранили там постоянно. Перед брачной ночью производилась смена одежды и прически у невесты. Заменив одежду, заплетали две косы, на которые надевали чехлы для кос из черного атласа, бархата или сатина. На конце чехлов прикрепляли серебряные подвески в виде стрелы.

Свадебное гуляние у калмыков длилось до трех суток. По окончании свадьбы родные невесты уезжали домой, одаренные подарками. Обряды принятия в род мужа завершались на следующий день после свадьбы. Утром невестка шла в кибитку родителей жениха варить первый свой чай в семье мужа, на который собирались самые близкие родственники.

К числу послесвадебных обрядов относятся посещение родных невесты и ее приезд к родителям, завершавшие свадебный цикл. Родители невесты посещали ее примерно через месяц после свадьбы. Мать невесты давала ей последние наставления как вести себя в семье мужа, делала подарки. Очередная встреча происходила примерно через год, когда молодая приезжала домой погостить. Обычно это происходило после рождения первенца. Молодую женщину сопровождали два-три близких родственника мужа. У калмыков по качеству и количеству подарков после посещения родных судили о состоятельности всего рода новобрачной. Этим объясняются богатые подарки, в число которых входили отары овец в несколько тысяч голов или десяток лошадей.

За последнее столетие структура свадебной обрядности претерпела значительные изменения, вызванные переходом от кочевого образа жизни к оседлому, иноэтничным окружением, периодом депортации калмыков в Сибирь и т.д. Из структуры калмыцкой свадьбы полностью исчезли многие этапы. Современная калмыцкая свадьба состоит из следующих этапов: знакомство, сватовство, свадьба, приезд родных невесты к родственникам жениха после свадьбы, знакомство новобрачных с родственниками обеих сторон. В настоящее время в основном свадебная церемония проводится за один день. Практика дарения наплечной одежды частично утрачена. При проведении обрядов на стороне невесты символически шьют новую подушку, что, вероятно, заменило собой бытовавший в прошлом ритуал шитья постельных принадлежностей молодым. Символические черты имеет и ритуал битья родных жениха при выносе приданого невесты. Прежде чем войти в дом жениха, невеста совершает поклоны на пороге. Вместо войлочной подстилки используют специально привезенный небольшой матрас. Сохраняется практика подношения родовым божествам, подношения сакральных цветовых маркеров. В наше время сложился своеобразный ритуал: после бракосочетания молодые в сопровождении родных обходят (объезжают) главные достопримечательности города. В число таких мест входит: скульптура Будды Шакьямуни, Пагода Семи дней в центре города, главный хурульный комплекс, а также памятник жертвам депортации «Исход и возвращение». Городское население активно практикует проведение свадебного вечера совместно двумя семьями, что диктуется экономическими причинами. Накануне брачной ночи невесте символически делят волосы на две половины, хотя с современными короткими прическами это сделать бывает сложно. По желанию родителей мужа по традиции невесте символически дают новое имя.

Заключение

Калмыки – монголоязычный народ, и это обусловило общность их культуры с культурой бурят и монголов. Генетическое родство, контакты, сходный характер хозяйства определили общность традиционных представлений, верований, обрядов, культов. Но уже на самых ранних этапах западные монголы – ойраты – являлись самостоятельным объединением племен с характерными для них особенностями культуры. Дальнейшая история ойратов и калмыков, их уход с исконных мест кочевий, изолированность от монголоязычного и буддийского мира, контакты с новыми соседями в приволжских степях, формирование различных этнотерриториальных групп внутри калмыцкого народа обусловили своеобразие буддизма в Калмыкии, специфическими чертами которого являются:

Определенный консерватизм, сочетающийся с возникающими в смлу ряда причин нововведениями;

Возможное на раннем этапе сосуществование традиций двух тибетских буддийских школ: Сакьяпа и Гелугпа, но официально признаваема была только Гелугпа – в сфере вероучения действова ли ее канонические установки;

Прямые связи с Тибетом в XVII – первой половине XVIII в.;

Полный контроль со стороны царской администрации в XIX – начале XX в. за состоянием дел буддийской калмыцкой церкви;

Деление хурулов на большие и малые, произведенное искусственным путем;

Ограниченная структура должностной иерархии хурулов;

Наличие у хурулов крепостных – шабинеров;

Отсутствие института перерожденчества.

Самостоятельностью обладала календарная обрядность калмыков, обусловленная хозяйственно-культурным укладом жизни их предков – ойратов, сочетавших скотоводство с земледелием, в отличие от монголов и бурят, чья традиционная обрядность – чисто скотоводческая.

В собственно храмовой обрядности калмыцких хурулов отмечается терпимость к нововведениям: это и введение новых дат службы, заимствование обрядов у других буддийских народов, установление собственно калмыцких канонов.

Исследователями отмечалась и такая специфическая черта, как утрата культа «ова» родовых признаков: на курганах «ова» калмыки поклонялись не конкретным родовым покровителям, а общенациональному покровителю Цаган аав.

Обряды жизненного цикла также обладают чертами, отличающими калмыцкую ритуальность от традиций родственных народов – буддистов.

Все эти специфические черты калмыцкого буддизма формировались в течение долгого времени. Истоки их уходят вглубь, к периоду сложения сначала ойратского, а затем калмыцкого народа.

Ничто не остается постоянным. Традиции всегда оспариваются, появляются новые. Эти две тенденции переплетены и взаимосвязаны. На наших глазах исконно калмыцкие традиции претерпевают изменения, входят в нашу жизнь в обновленном виде. Пример тому – вновь открытый хурул, где обрядность переживает такое видоизменение. Пока храмовая обрядность не только ведется на тибетском языке, но и не отличается от монгольской и бурятской. Многое зависит от новых кадров буддийского монашества, от их связей с последними носителями традиций. Верится, что со временем продолжится дело, начатое Зая-пандитой, и буддийские тексты как некогда прозвучат на подлинно калмыцком языке.

Но как ни обстояли дела с обновлением обрядности, старое – это наше наследие. И не растерять его, помнить о нем – наша задача, так как это часть этнической, духовной культуры ойратов и калмыков.

Список использованной литературы

Авляев Г. О., Происхождение калмыцкого народа, Элиста, Калмыцкое книжное издательство, 2002г.
Бакаева Э. Б., Буддизм в Калмыкии, Элиста, Калмыцкое книжное издательство, 1994г.
Бакаева Э. Б., Жуковская Н.Л., Калмыки, Москва, Наука, 2010г.
Катушов К. Л., Навеки вместе, Элиста, Калмыцкое книжное издательство, 1989г.
Митиров А. Г., Истоки, Элиста, Калмыцкое книжное издательство, 2002г.
Ользеева С. А., Калмыцкие народные традиции, Элиста, «Джангар», 2007г.
Эрдниев У. Э., Калмыки,Элиста, Калмыцкое книжное издательство, 1985г.
Статья: Правительство России утвердило оргкомитет по празднованию юбилея – газета «Известия Калмыкии» от 10.02.2006г.

Калмыцкая свадьба это в первую очередь сватовство, которое делится на три части.

Первая часть-знакомство

Старейшина общины с молодым человеком и его друзьями прибывает в дом к выбранной девушке. При себе делегация имеет три кувшина с водкой и угощения. Совершается обряд «цацл цацлгн» и после этого ритуала можно считать, что свадьба состоится.

Вторая часть-большое сватовство

На этом этапе жених в сопровождении отца с материю и ближайших родственников наносит визит в дом избранницы. Здесь устраивают посиделки с национальными угощениями и обговаривают сопровождающих жениха и количество человек, а также составляют свадебное меню и подарки.

Третья часть-договор о дне свадьбы

Несколько человек собираются и уточняют дату торжества.

Традиционные обряды

Калмыцкая свадьба подразумевает соблюдение определенного ряда поверий. За несколько дней до праздника начинают подготавливать избранницу к новой семейной жизни. Родственники приходят с подарками для приданого. Девушке обрезают локон, ногти, нитки с приданого и все это сжигают. Это символ что девушка начинает новую замужнюю жизнь.

Интересно! Сравни традиции буддисткой церемонии бракосочетания и .

В это время в доме молодого парня проходит подготовка . В его состав должно входить нечетное количество человек, состоящее из женатых мужчин.

Приезд свадебной процессии в дом за девушкой сопряжено соблюдением ритуалов. В первую очередь в жилище заносят продукты, обещанные сватами, а потом только спиртное. Этими дарами члены делегации доказывают серьезность намерений.

После церемониальной части, все присутствующие моют руки, ополаскивают рот и молятся перед бурханом. И наступает время праздничного банкета, который, в свою очередь, также сопровождается национальными ритуалами.

Свадебная церемония

Калмыцкая свадьба-это не только тожество, в этот момент роднятся целые семьи, хотоны. Поэтому все приглашенные стараются проявить себя и проводят ряд испытаний друг для друга.

Все гости празднуют свадьбу до глубокой ночи и один из друзей со стороны жениха, должен исполнить обряд. Заключается в ритуал в том, чтобы дотронуться до суженой.

Наутро пока все гуляют, ловкий парень пробирается в шатер к девушке и дотрагивается до ее плеча, тем самым давая понять что пришла пора отправляться в мужний дом. Процесс проходит необходимо максимально незаметно, иначе подружки невесты засмеют молодца. После обряда женская половина делится на две части. Замужняя часть провожает девушку, а незамужняя всеми силами удерживает невесту.

Перед выходом из отчего дома мать девушки говорит склониться перед родительскими бурханами и испить домашнего молока. Невесте покрывают голову платком, это знак замужней девушки и чтобы не смогла запомнить дорогу к прежнему дому. Она покидает отчий дом раз и навсегда. В это время нагружают поезд приданым девушки.

Но здесь гостей со стороны жениха ожидает сюрприз, подружки невесты спрятали часть приданого, и теперь придется выкупить эти подарки. Посланцы откупаются сладостями. Женская сторона жениха забирает полог, за которым сидела молодая жена всю свадебную церемонию.

Полог расстилают на земле и поднять его можно только вовремя скачек на лошадях, когда он оторвется от земли. Конечно, в это участвует и жених именно он первым должен подхватить полог.

После соблюдения всех ритуалов свадебный поезд с женихом и невестой отправляется в новый дом к молодому парню, калмыцкая свадьба подошла к концу.

Жизненный уклад калмыцкого народа формировался веками. Определялся он в основном трудовым ритмом жизни. Существовали в народе и свои нравственные критерии, свой неписаный кодекс вежливости и культурного поведения людей - народная этика. Например, если молодой человек нагрубит старшему по возрасту, это считалось равносильным тому, что он нагрубил своим родителям.

Например, если молодой человек нагрубит старшему по возрасту, это считалось равносильным тому, что он нагрубил своим родителям.

Когда двое разговаривают, а со стороны вмешивается третий или подслушивает их разговор - это было очень неприлично. Неприличным считалось вообще всякое любопытство: подглядывание, подслушивание.

Когда в какой-либо семье горе или несчастье, а пришедший в их дом поднимал шум или скандал - это позорно для такого человека.

Когда человек, встречаясь, сердечно приветствовал своего знакомого, а тот как будто не замечал и проходил мимо - это считалось зазнайством и осуждалось всеми.

Если находившийся в гостях после чаепития опрокидывал чашку вверх дном - это считалось крайне неприличным, т.к. характеризовало его как неблагодарного человека и означало, что он больше в гости к этим людям не придет. Или когда человек, побывав в гостях и переночевав там, утром не дал себе труда попрощаться с хозяевами и, уходя, к тому же сильно хлопнул дверью - это означало то же самое.

У калмыков, как и у всех народов, было множество традиционных обычаев и обрядов. Некоторые из них оставались почти неизменными, а другие с течением времени устаревали, забывались и исчезали. Многие обычаи пришли из глубины веков, в них сказывались и тяга простого народа к украшению своего быта, и его нравственно-эстетические идеалы, и древние суеверия.

Было так заведено, например, что женщины по утрам открывали дымоходы кибиток слева направо; человек, уходя на работу или по другим делам, также проходил вокруг очага слева направо, к месту назначения подъезжали с левой стороны, при встрече с человеком проходили слева от него. То есть все делалось по направлению движения источника жизни - солнца - слева направо.

Многие обычаи создавались и распространялись под воздействием религии. Для безграмотных калмыков гелюнги, багши и ламы были почти святыми. Им крепко верили и очень их уважали. Служители религиозного культа были людьми грамотными. Лучшие из них для освоения буддийской религиозной науки посылались в Тибет и Монголию. Проучившись там несколько лет, они возвращались домой самыми почитаемыми людьми, с духовными званиями и саном.

Темные степные калмыки с восхищением говорили о них: "Смотрите, не только в Чёря (главный храм калмыцкого духовенства), но даже в Тибете и в Монголии побывали, освоили великую религиозную науку!"

Люди ежедневно молились бурханам, четыре-пять раз в году ездили в монастырь (хурул) на богослужения, совершали подношения богу - кто деньгами, кто скотом, очищались от "грехов", творили приношения земле, воде, огню. И, во всяком случае, за указаниями и наставлениями обращались к священнослужителям.

ОТПРАВЛЕНИЕ ДУШИ

Когда по старости, болезни или в результате несчастного случая умирал в семье человек, то обязательно приглашали ламу для отправления души покойного на тот свет.

Лама, прибывший для отправления души покойного, разложив перед собой молитвенник, читал его вслух и временами позванивал в маленький колокольчик. Потом он делал из приготовленной для этого случая глины иди ржаного теста различные фигурки - человека, овцы, коровы, лошади и верблюда. Почитав над ними молитвы, он дул и плевал на каждую фигурку, заставляя следовать ему всех членов семьи покойного.

После этого лама просил кого-либо из них бросить все эти фигурки на северную сторону от кибитки. Завершая ритуал, он говорил:

Душа покойного отправлена по правильному пути, блуждать не будет. Потом лама сворачивал молитвенник, перевязывал его шнуром и легонько стукал молитвенником по голове каждого присутствующего. На этом он заканчивал панихиду, за которую его вознаграждали деньгами и вещами. Богатые дарили животных.

УКРОЩЕНИЕ ЗЛОГО ЯЗЫКА

Когда в семье заболевал ребенок, то в первую очередь обращались за помощью к гелюнгу. Гелюнг, осмотрев ребенка и заглянув в молитвенник, устанавливал болезнь: "Злой язык омрачает, надо укоротить его - и все пройдет".

Затем священник заставлял кого-либо из женщин свить из белой и черной овечьей шерсти тонкую веревку примерно в метр длиной. На одном из концов веревки он делал петлю, которую надевал на шею больного ребенка. Другой конец веревки держал мужчина с острым ножом в руке.

По команде священника он отрезал веревку короткими кусками.

Священник говорил ребенку: - Молись богу и духовенству!

(Ребенок молился, кивая головой в знак согласия).

Священник, читая молитву, приговаривал:

Освободи, бог, от зависти людей - срезай злой язык! (Мужчина отрезал кусок веревки).

Освободи, бог, от яда черствых людей - срезай злой язык! (Мужчина отрезал кусок веревки).

Освободи, бог, от недуга - срезай злой язык! (Мужчина отрезал кусок веревки).

Освободи, бог, от зависти людей, говорящих, что он богатый - срезай злой язык! (Мужчина отрезал кусок веревки).

Освободи, бог, от зависти людей, говорящих, что он живет чужим добром,- срезай злой язык! (Мужчина отрезал кусок веревки).

Освободи, бог, от всяких проклятий - срезай злой язык! (Мужчина отрезал кусок веревки).

И так продолжалось до тех пор, пока не кончалась веревка.

Тогда священник отдавал распоряжение снять с шеи ребенка петлю и вместе с отрезанными ранее веревочными кусками сжечь ее и закопать золу у порога жилища.

Родители ребенка, довольные тем, что "злой язык" укрощен, а ребенок "освобожден" от недуга, делали гелюнгу подношение.

УВАЖЕНИЕ К СТАРШИМ

У калмыков существует давным-давно установившийся обычай - с уважением относиться к пожилым людям, старшим товарищам, гостям. На этот счет есть поучительные калмыцкие поговорки: "Старшего брата уважай на аршин, а младшего - на вершок", "У человека есть старшие, а у шубы - воротник".

Эти моральные правила исполнялись из поколения в поколение и выражались в следующем:

Когда старший или гость собирался в путь, то молодые готовили его в дорогу и седлали коня;

Когда пожилой человек заходил в дом, то молодые люди поддерживали его и открывали перед ним дверь;

Раньше старшего по возрасту или пожилого молодой человек не входил в кибитку и не садился;

Когда разговаривали старшие, младшие не вступали в разговоры;

На свадьбах, праздниках, новосельях и в других торжественных случаях благопожелания первыми произносили более старшие по возрасту, а потом - остальные;

Сноха при свекре не должна была снимать головной убор и быть босиком;

Младшие должны были слушаться старших, не имели права вступать с ними в пререкания, повышать в их присутствии голос;

Пожилым уступали дорогу.

Здесь же нужно заметить, что особого уважения удостаивались со стороны окружающих беременные женщины. Если молодая женщина, допустим, невестка, была в положении, то даже свекор уступал ей дорогу, говоря при этом: "Проходи, дорогая! У тебя - две души, два сердца!.."

Был в нашем народе и такой хороший обычай - молодым водки не пить, а при старших особенно. На праздниках и свадьбах водку, вернее, самогонку (араку) подавали только гостям пожилым, молодым ее не давали. Парни и девушки обходились без крепких напитков: танцевали, пели и играли в различные интересные игры. Если кто-либо напивался допьяна, это было позором. Такого молодого человека долго осуждали, а он стыдился за свой проступок. Поэтому пожилые, умудренные опытом люди предупреждали всегда молодежь: "Водка разрушает все, кроме собственной посуды". Эта поговорка не теряет своего поучительного значения и сейчас.

БЛАГОПОЖЕЛАНИЕ ПО СЛУЧАЮ НОВОСЕЛЬЯ

Калмыки часто перекочевывали с места на место в поисках хороших пастбищ. Поселившись на новом месте, они обязательно устраивали угощение для пожилых людей, чтобы получить от них благословение. Старики и старухи произносили благопожелания - йорелы:

Живите счастливо на новом месте!

Пусть дом ваш будет подобен дворцу с открытыми дверями, чтобы мимо вас не прошел и не проехал никто, чтобы всегда у вас были гости и чтобы всегда было у вас изобилие!

И в наше время соблюдается этот обычай. Когда семья вселяется в новую квартиру, в новый дом - первым делом устраивают угощение, приглашают всех близких и слушают благопожелания от родных, друзей, товарищей.

ПРЯТАНЬЕ НОГТЕЙ

У калмыков был обычай прятать ногти, срезанные с ног. Это делалось потому, что существовало поверье, будто ногти с человеческих ног очень любят коровы: они каким-то чутьем находят их повсюду и съедают, когда калмыки кочуют вместе со своим скотом с места на место. Ногти в сычуге коровы не перевариваются, а, зацепившись острыми концами, остаются висеть на стенках желудка, причиняя животному боль.

Срезанные ножом или ножницами ногти с ног калмыки собирали в кучку и закапывали в землю прямо в кибитке, утрамбовывая пятками и приговаривая при этом:

Я тебя корове не выдам, ты меня смерти не выдай!

Стань ты беломраморной скалой, а я стану седовласым стариком.

Когда рога козла достанут до неба, а хвост верблюда достанет до земли,

Я приеду к тебе на лошади, привезу в подарок баранину.

Только ты меня смерти не выдай, а корове тебя я не выдам!

ОЧИЩЕНИЕ ОГНЕМ

Кочевые калмыки с ноября по март уходили на зимовку. С наступлением весны, когда начинали таять снега и степи покрывались зеленой травой, калмыки выходили из зимовий на летние пастбища.

Перед уходом с места зимовки складывали кибитки и домашний скарб на телеги, навьючивали на верблюдов. В двух местах разжигали костры. В них бросали старые непригодные вещи и по горсти соли. Между этими кострами проезжали сами и прогоняли скот.

Это так называемое "Очищение огнем" производилось для освобождения от болезнетворных микробов и всяческой рухляди, накопившейся за долгие зимние дни. Молились огню - этим очистительным кострам, придавая обряду огромное значение.

СВАДЬБА

Свадьба была, конечно, самым ярким событием в жизни не только двух роднившихся семей, но и для их близких, для хотонов, где они проживали. Прежде чем засватать девушку из чужого дальнего хотона, родители жениха посылали туда "разведчика". Он должен был познакомиться с родителями девушки, разузнать исподволь, в каком состоянии их хозяйство, каков авторитет этой семьи в хотоне.

А самое главное - он, во что бы то ни стало, должен был, увидев девушку, постараться в результате собственных наблюдений определить ее характер: груба она или вежлива, угрюма или жизнерадостна, трудолюбива или ленива.

В кармане у такого "разведчика" был припасен сухой "орешек" - помет козленка, который он, улучив момент, незаметно подкладывал в наперсток, висящий на жердочке решетки возле постели девушки. Через несколько дней хитрец непременно находил повод снова побывать в этой же кибитке и проверить, пользовалась ли девушка наперстком. Если в наперстке ничего не было - значит, девушка пользовалась им, что-то шила, значит, она мастерица...

Впервые же "разведчик" в кибитку родителей девушки попадает как бы случайно, дескать, ищет он отбившегося от табуна коня: "Не видели ли, люди добрые?"

Потом такой гость просится на ночлег, а утром, проснувшись на рассвете, притворяется еще спящим и потихоньку наблюдает за девушкой.

Если она встанет раньше всех и, быстро приведя себя в порядок, сбегает за водой, а потом поможет матери подоить корову и управиться по хозяйству, значит, она трудолюбива, да к тому же уважает родителей. Хорошая хозяйка будет! А если девушка к тому же вежлива, умеет находчиво и умно ответить на несколько вопросов, заданных ей как бы между прочим "разведчиком", то можно сказать, что вопрос о сватовстве уже решен. Если же девушка встает позже матери, ходит сонная и неприбранная, позевывает и ни к чему не прикладывает рук - о сватовстве не может быть и речи.

Со свадьбой у калмыков, прежде всего, были связаны значительные материальные расходы. К этому событию готовились весьма тщательно и достаточно долго - приготовление порой тянулось до года, а то и до двух лет. За это время обе стороны обговаривали, кто и что будет готовить для молодой семьи: родители жениха готовили остов кибитки со всеми войлочными покрытиями и различными к ней приспособлениями, родители невесты - всю необходимую для дома обстановку: кровати, сундуки, утюг, шкатулки, всевозможную утварь, ковры, узорные ширдыки, постельные принадлежности, красивую тесьму, которая опоясывает кибитку снаружи.

Когда приготовления заканчивались, начиналась свадьба (хюрм), состоящая из трех главных торжественных церемоний.

Церемония первая - первый приезд жениха в кибитку родителей невесты. О нем заранее оповещали родителей два верховых молодца, прибывавших с аракой и лакомствами для детей.

К этому дню обе стороны готовились усердно: родители отправляли жениха в гости не с пустыми руками - жарили борцоки, покупали конфеты и пряники, варили тушу барана. Оповещали заранее участников поездки. Посылали родным невесты плитку калмыцкого чая и два мускатных ореха, а также белый платок с завязанными в одном из его уголков серебряными и медными монетами (в знак единства) и немного кумыса (в знак благодарности). Наконец жених и его друзья (не менее десятка мужчин) отправлялись в путь, как правило, верхом на лошадях. Их сопровождала подвода, груженная подарками.

Поездку возглавлял старший из близких родственников жениха, хорошо знающий свадебный обряд, а также соответствующие пословицы, поговорки, прибаутки, свадебные песни. Вся группа останавливалась, не доезжая хотона невесты, и высылала верхового предупредить родителей девушки о приближении хюрм. Когда посланец возвращался, группа продолжала путь: впереди два-три наездника во главе со старшим, за ними подвода с гостинцами, следом - верховые с женихом.

Въезжали в хотон по ходу солнца. Встречали их мужчины - родственники девушки: придирчиво проверив наличие всех предметов, полагающихся согласно свадебному обряду, приглашали гостей в кибитку. Следует отметить, что отсутствие какого-либо одного, полагающегося по обычаю предмета, влекло за собой отсрочку свадьбы.

По правой стороне кибитки рассаживались мужчины во главе со старшим, по левой - женщины, возглавляемые старшей по возрасту, на почетном месте садились старики. Молодежь вместе с невестой собиралась в другой кибитке.

По обычаю, прибывшие сначала справлялись о здоровье и благополучии всех членов семьи и родственников невесты, расспрашивали о хозяйстве, беседовали о погоде. Только после этого начиналось угощение. Молодые женщины набивали старшим трубки, разносили чай в пиалах, молодые мужчины подавали привезенные мясо и араку. Старики произносили благопожелания: "Пусть молодые построят кибитку на возвышенности, пусть будет привязь для скота на травянистом месте, да пусть живут в зеленой долине без войн, без всяческих бедствий!.."

Вечером родители невесты варили в свою очередь тушу барана, да не одну, и веселье продолжалось: танцевали, пели, шутили... Жених при этом соблюдал общепринятые правила приличия: вел себя степенно и скромно, воздерживался от спиртных напитков.

После долгих просьб и увещеваний гостей родители разрешали невесте показаться присутствующим. Та входила в сопровождении двух своих подруг, потупив взгляд и опустив голову, стараясь не привлекать к себе внимания. Ее приветствовали стоя, а старший высказывал невесте благопожелание. Гости просили ее подать старшему пиалу с чаем, набить трубку табаком, спеть и станцевать. Невеста исполняла пожелания гостей, которые бурно ее благодарили и одаривали деньгами, а когда она пускалась в пляс, монеты бросали ей и под ноги.

Затем начиналась самая ответственная часть хюрм, от которой зависела вся судьба свадьбы. Все вдруг упиралось в то, насколько старший (хюрмин ахлач) знал фольклор. Подавая ему мясо, в тарелку подкладывали двадцать пятый позвонок барана. Съев мясо и добравшись до позвонка, старший должен был рассказать все девять легенд. Если он что-либо забывал иди путал, позор падал на его хотон. Хозяин дома мог из-за простоволосившегося старшего отказаться выдать свою дочь замуж иди оштрафовать родственников жениха, обязав дополнительно ко всем обговоренным подаркам добавить еще и оседланного коня.

Но вот старший с честью выходил из положения, и ему подавали лопаточную кость. Теперь он по приметам лопатки должен был определить характер хозяина да еще сказать, какая предстоит зима, просторны ли овечьи базы, широка ли у хозяина тропа для скота, наварист ли шулюн в его котле. Если старший угадывал верно, его награждали и считали, что нашли для дочери хороших и мудрых новых родных. Так пировали до рассвета.

Пир продолжался и на следующий день: гостей со стороны жениха по очереди приглашали к себе все родственники невесты, угощая кто чем может. Но вот второй день истекал, и гости, произнеся прощальные тосты и поблагодарив за гостеприимство, уезжали.

Церемония вторая - это второй визит. В состав женской группы визитеров входила опытная в таких делах женщина и одна из молодых снох жениха (чаще всего - жена старшего брата). Они везли с собой сладости, две туши баранов (вареную и сырую), борцоки, ситец. В кибитке родителей невесты происходил раскрой привезенных тканей, потом там же шили свадебный подог, наволочки, одежду (эмскюл) для родителей невесты.

Прием гостей происходил в том же установившемся порядке, что и при первом приезде. Вечеринка, которая устраивалась по окончании работы, сопровождалась шутливыми разговорами, играми. Когда гости собирались домой, им вручали всякие подарки: бешметы, отрезы тканей, платки, расшитые кисеты и кошельки. Состоятельные родители преподносили в подарок меховые, мерлушковые шубы.

Третьей церемонией была церемония увоза невесты. Этот день назначался заранее. Оговаривались предварительно и срок пребывания родственников жениха в хотоне родителей невесты, и время дня, когда невесту предполагалось вывезти из родительского дома, и цвет ее одежды, и год рождения мужчины, который первым прикоснется к ней рукой, и масть лошади, на которой увезут девушку из родного дома.

Обо всех этих тонкостях родителей невесты оповещали верховые, которые, возвращаясь с ответом, увозили с собой принадлежности, приготовленные для кибитки молодых.

Родители жениха ставили для молодой семьи белую кибитку, а родственники, близкие и знакомые дарили все, что могли. Готовились подарки и для родных невесты.

Родители невесты собирали на семейный совет родных и близких, чтобы решить вопрос о приготовлении приданого и подарков для родных жениха. Количество и качество приданого зависело от материального положения семьи. Следует отметить, что обычно родители готовили приданое для дочери еще с ее раннего возраста.

В период предсвадебной подготовки в хотоне невесты проводились вечеринки для юношей и девушек. На этих вечеринках исполнялись различные танцы и обрядовые песни, которых у калмыцкого народа множество. Такие вечеринки тянулись вплоть до самой свадьбы, так как почти каждый день невесту приглашали поочередно и родственники, и близкие, одаривая ее и угощая подруг и родных. Девушка, в свою очередь, одаривала своих друзей: девушкам дарила платки, юношам - расшитые кисеты и кошельки.

В день свадьбы в обоих хотонах все без исключения - от детей до стариков - надевали лучшие свои одежды для участия в празднестве. Приглашались лучшие домбристки, за которыми порою специально посылали коней в соседние хотоны. На свадьбу шли все - и приглашенные, и не приглашенные, как говорится: "На свадьбу даже череп катится". И каждый, кто приходил, должен был остаться довольным угощением.

И вот в хотон невесты отправлялись гости (не менее двадцати человек, в основном - мужчины). Они везли условленное количество мяса, араки, лакомств.

Родители невесты уже были готовы к приему гостей. Празднество проводилось в том же порядке, что и предыдущие. Только на этот раз гости приезжали днем, до заката солнца, и оставались на всю ночь, стараясь не заснуть, чтобы не проспать то время на заре, когда еще чуть видны кожные узоры на ладони и когда надо будет увозить невесту в дом жениха.

За невестой посылали самых ловких, хорошо поющих, прекрасно танцующих и сметливых парней. И это потому, что в хотоне невесты они могли в любой момент подвергнуться всяческим испытаниям: как они танцуют, и как поют, и как разгадывают всевозможные загадки, головоломки...

Короче говоря, было двустороннее состязание в искусстве умного диалога, в ловкости, памяти. Молодые люди и с той и с другой стороны одевались нарядно, их кони тоже были украшены. Естественно, что девушки исподтишка наблюдали за парнями.

Веселье продолжалось всю ночь, а на заре гости пытались побыстрее увезти невесту, что у них зачастую не сразу получалось: подруги невесты и молодые парни из ее хотона старались как можно дольше задержать их, пряча вещи невесты. Гости выносили приданое, укладывали на подводу, а в это время их осыпали ударами плетей и ташмаков (бичей) сгрудившиеся вокруг женщины и молодежь. Затем заходил в кибитку тот из мужчин, который должен был первым прикоснуться рукой к невесте. Собравшиеся мешали ему это сделать, нанося порою совсем нешуточные удары. Тут же происходило прощание матери с дочерью. Мать подавала дочери чашку с молоком или кумысом (чигяном) и, целуя, напутствовала грустною песней:

Ты пей свой красный чай, сны детства - до зари.

Взгрустнется невзначай - ты трубку закури.

Не нежиться теперь - ты не у мамы, дочь:

Земля чужая, верь, глуха, как будто ночь.

Где кабанов стада - тихонечко шагай.

Чужому никогда души не раскрывай!

Через некоторое время дочь споет матери в ответ:

Иссиня-черный конь легко обуздан мной.

Как ласточка, к тебе я прилечу домой.

Уж с гривой золотой, пахучей, как эрвенг,

Стоит, оседлан, конь, готов покинуть плен.

Ах, иноходец мой, лети за край села!

Я на твоей спине наездницей росла.

К родному очагу неси, мой вороной,-

Я к маме прилечу, как бабочка, весной.

Объятий, чем ее, на свете нет милей!

Я стала так скучать по маме по своей...

Но вот назначенный заранее мужчина все же касался руки девушки, выскакивал из кибитки, прыгал на коня и ждал, усевшись позади седла, приготовленного для невесты. После этого в кибитку заходили друзья жениха и, преодолевая сопротивление окружающих, брали невесту и усаживали в седло. Они вывозили ее за хотон, где была приготовлена оседланная лошадь и ожидали запряженные верблюды и конные подводы, и передавали невесту родным жениха, которые сопровождали ее к новому дому. В числе сопровождающих непременно присутствовала молодая сноха иди родственница отца жениха.

Завершив этот обряд, представители стороны жениха радостные и удовлетворенные выезжали вместе с невестой домой. Их сопровождали несколько парней на празднично украшенных верховых лошадях - представители со стороны невесты. Когда до дома жениха оставалось 5-6 километров, обе стороны пришпоривали коней и пускались вскачь.

И своих, и гостей встречал весь хотон: в нарядных одеждах выходили и старые, и молодые. Одна из самых красивых девушек хотона выступала вперед и махала над головой платком, в одном из уголков которого были завязаны серебряные и медные монеты. Каждый из скачущих старался прийти первым и изо всех сил торопил коня. Встречающие непрерывно подбадривали всадников, крича и улюлюкая. И тот, кто долетал на своем коне первым, на скаку выхватывал платок из рук красивой девушки - это был приз за победу в скачках в честь невесты.

Потом молодые женщины и девушки со стороны жениха встречали невесту - снимали ее с коня (или телеги) и вели по ходу солнца в специально поставленную для молодых кибитку. Двое верховых везли впереди них голубой полог - ценкр кешг. В кибитку вносили приданое невесты, вводили и усаживали будущую хозяйку за полог, где ее окружали девушки. Справа от двери садились женщины, слева - мужчины, все в порядке старшинства. Начинался свадебный пир в хотоне жениха.

Во второй половине дня исполнялись обряды по приему невесты в родительский дом мужа: поклонение молодой снохи очагу его родных, бурханам, золотому солнцу - источнику света и тепла, духу предков. Большая берцовая кость с альчиком, положенная перед девушкой, символизировала пожелание ей сына, который будет играть в альчики.

И, наконец, новобрачная отдавала поклон отцу и матери, во время которого сопровождавшие невесту мужчины забрасывали их кусочками курдючного сада из полной чаши. После обрядовых поклонов сопровождавшие невесту гости спрашивали, согласны ли родители принять невесту.

Едва молодая переступала порог кибитки, начинался шуточный обряд перетягивания бараньей шкуры: гости тянули за один конец, из кибитки, родные жениха - за другой, вовнутрь кибитки. Когда шкура разрывалась (не без помощи ножа, конечно) на две части, наружную ее половину перебрасывали через кибитку в направлении севера, а ту половину, которая оставалась внутри кибитки, клали с правой стороны кибитки. Переступив порог своего нового дома, молодая хозяйка бросала в огонь очага кусочек сала и кизяк. Все присутствующие при этом желали молодым счастья, здоровья, наследников и т. п.

Молодую снова сажали за полог с молодыми девушками - ведь она до сих пор еще в девичьей одежде.

После захода солнца молодежь продолжала веселиться, перейдя в другую кибитку. А в кибитке родителей оставались одни старшие. Они продолжали пировать, звучали шутки, народные песни, не затихали словесные состязания, в которых каждый старался проявить свою находчивость и мудрость.

Две пожилые женщины шли к невесте в кибитку новобрачных. Здесь они расплетали ее девичью косу (отныне она будет носить две косы с шивердыками), надевали на молодую женскую одежду. Затем женщины приводили в кибитку жениха. Молодые оставались наедине.

Утром невесту приглашали в кибитку свекра и свекрови. Здесь она варила чай и первую пиалу подносила свекру. Тот произносил благопожелание и давал невестке новое имя, а пиалу возвращал ей, но уже с деньгами. Родные невесты одаривали родителей жениха привезенными подарками.

Несколько дней длился свадебный пир. Прощаясь, родители жениха преподносили, в свою очередь, подарки всем гостям, сопровождавшим невесту, ни для кого не делая исключения. На этом свадебная церемония заканчивалась.

ОТПРАВЛЯЕШЬСЯ В ПУТЬ - ПОКЛОНИСЬ УГЛУ

Жизнь человека связана с движением. Каждый день он отправляется в дорогу. Короткую ли, дальнюю - это уже зависит от того, с какой целью он переступает порог своего дома. Как говорят калмыки: "Эмд куняс куцях керг тасрдго болжана. Эмд бяясндян байрлх кергтя. То бурн-толга менд бяяхля, керг куцяд бяядг, куцях керг бяяня гиж бийдян дя авхм биш". Что значит: "У живого человека дела не кончаются. И этому надо только радоваться, не досадуя на то, что они есть. Ведь способность заниматься делом - еще и показатель здоровья человека". А чтобы дела ваши имели полный успех, вспомним несколько старых калмыцких обычаев, связанных с дальней дорогой.

В отпуск ли вы отправляетесь, в командировку ли, сватать невесту или для поступления в иногородний институт, пожелайте своим близким или себе удачи. А делается это так. Прежде всего, желательно, чтобы старый человек (дедушка или бабушка) произнес благопожелание (йорял):

"Йовжах хаалгчнь олзятя болж,

Керг - уулчнь куцж,

Морняннь чикнд нар ургаж,

Aim жала эргулж,

Амулн менд хярирхбол!"

То есть: "Да будет счастливая твоя дорога,

Да исполнятся твои дела,

Пусть светит на твоем пути солнце,

Чтобы спокойным и здоровым

Ты вернулся домой ".

Затем человек, отправляющийся в дорогу, должен обязательно помолиться Богу - три раза поклониться, сопровождая этот ритуал молитвой: "Пусть моя дорога будет белой, и да сбудутся мои дела". Перед дорогой обычно варится калмыцкий чай. Первую чашку наливают Богу (дееж), потом - всем присутствующим на проводах, которые, принимая пиалу с чаем, должны одарить отъезжающего белой монетой (считается, что белая монета открывает белую дорогу - дорогу благополучия). Сразу после распития чая надо выпить дееж (тявсн деежян хурадмн). Потом убрать поварешку (шанг) из кастрюли. Если на плите что-то варится, - уезжать нельзя. Надо потушить огонь или дождаться, когда еда сварится. А коль дождался, обязательно попробовать готовую пищу. Если человек махнет рукой на этот обычай и уедет, то в дороге что-то обязательно случится, потому что он совершил грех.

Выйдя за порог, человек не должен оглядываться назад, тем более возвращаться. Это плохая примета (не сбудутся дела). Отправляйтесь в дорогу спокойно: не суетитесь, не ругайтесь (куунля цуугдмн биш), а сохраняйте хорошее настроение (седклтавар, ярлзсм чирятягяр) - тогда и дорога будет ясной, и все будет хорошо. В противном случае вся дорога будет "бугристой". А перед самым отъездом уезжающему дают выпить или пригубить молоко (цаган идян). Этот обычай считается у калмыков особенным, открывающим белую дорогу. Его обязательно надо соблюдать, когда увозят невесту из родительского дома. Таким образом, родители желают дочери счастливой жизни (болад бяясн тер).

Далее уезжающий должен перешагнуть порог правой ногой. Это тоже имеет большое значение, потому что он как бы желает себе радостного возвращения. Выйдя за дверь дома, надо отправиться направо, даже если дорога ведет налево. Правая сторона, правая нога, правая рука у калмыков на особом счету, поэтому надо сделать хотя бы три шага направо, а потом уже повернуть туда, куда надо. Раньше обходили свой дом по часовой стрелке, потом кланялись каждому углу и только тогда отправлялись в дорогу. Этот обычай с почтением соблюдался во времена Джангара в стране Бумба. Богатыри, отправляясь в путь, обходили дворец хана и у каждого угла кланялись, касаясь лбом (яде авад).

И, наконец, после того, как человек уехал, надо положить на его кровать острый предмет (нож или ножницы) острием вперед (от двери), который должен так лежать до приезда хозяина. Наши предки говорили, что бесхозную кровать атакуют черти, а острого предмета они боятся. Три дня подряд после того, как человек уехал, нельзя выносить мусор. Это объясняется так: вместе с мусором выбрасывается и счастье уехавшего члена семьи (хогта хамдань гертяс тер йовсн кууня кишгнь хайгдж оддг). Если не выносить мусор, то счастье уехавшего оседает в доме (кемр асхлго бяяхля, тер кууня кишгнь гертнь бяяхмн болжана).

Раньше, когда калмыки жили в кибитках, воду ведрами носили из речки, колодцев. Помои же выносили из кибиток и выливали кто куда. И вот тут надо было знать, в какую сторону выплескивать воду из ведра. Если человек из семьи уехал на запад, то грязную воду надо выливать в сторону востока, то есть в противоположную. При этом надо знать следующее: вслед уехавшему нельзя выливать, выплескивать жидкость, ибо, говорят, он не вернется назад. А тот, кто уехал из дома по делам, должен бросить на землю, на которую прибыл, белую монету и произнести следующие слова: "Эн мини ирж буусн газр нанд ач-тусан кургтхя, сансн санам куцтхя!" Что означает: "Пусть эта земля одарит меня силой и успехом, пусть замыслы мои сбудутся". И тогда ваша дорога будет доброй и светлой.

Русская Цивилизация